Черная гадюка
На южном склончике небольшого пригорка среди приземистой земляничной листвы устроилась погреться толстая чёрная гадюка. Это матрона, брюхо которой плотно набито готовящимися к появлению на свет гадючатами. В желудке змеи тоже не пусто, он немного выпирает из общих обтекаемых очертаний тела. Похоже, она полёвку заглотила и теперь, переваривая завтрак, в благодушном настроении полёживает на солнышке. Очень красивая гадючина. Тело её переливчато поблёскивает каждым своим изгибом и каждой чешуйкой в отдельности. Просто загляденье, хотя никакого рисунка на спине этого экземпляра нет как нет. Осторожно подхожу к ней метра на два. Но она, видимо, никогда не сталкивалась с людьми. Голову слегка приподняла, безбоязненно следит за мной из своего богатого «боа», удирать и не думает. Или уже знакома с фотосъёмкой? А фотографы – это далеко не обычные люди. Без портрета здесь не обойтись. Не зря же она позирует. Настолько прониклась моментом и замерла, что не только не корчит рожи, не вертит головой, не скалит зубы и не стекленеет выпученными глазами, но даже языка мне не показывает. Молодчина! Снимаю! Что же ты, дорогуша, развалилась тут столь беспечно? Конечно, я тебя не съем. Но кто-то другой мог бы и убить, неизвестно зачем… А если взглянуть наверх – так видишь там, высоко над лесом, маячит канюк. Думаешь, он тебя ещё не заметил? И не надейся. Конечно, заметил. Ещё как заметил. Вот, на новый круг зашёл, внимательно поглядывая вниз. Давай-ка спрячься куда-нибудь. И я подхожу вплотную и сшугиваю размечтавшуюся беременную матрону с нагретого местечка. Она медленно развернула свои кольца и нехотя двинулась в лес за бугорок. С чересчур толстым пузом ползти ей, разумеется, трудно. Наверное поэтому и не хотела с места трогаться. Змеи движутся, опираясь на рёбра и перебирая ими, словно многоножки своими многочисленными ногами. Рёбра у змей не смыкаются на животе, грудины тоже нет. От самой головы и до самого начала хвоста всё рёбра, рёбра и рёбра. Сколько позвонков на этом отрезке скелета, столько и пар рёбер. Более полутора сотен. Плавность походки змеи, в особенности, беременной, пропадает после успешной охоты, когда рёбра над животом так растопыриваются, что не достают до земли. В таком случае при неторопливом скольжении змея как бы переваливается немного с боку на бок, а при необходимости быстрого спасения от врага движется рывками, приподнимая немного особо округлые части тела, где рёбра бездеятельно зависли по бокам.
